Тверская область имеет историческое право стать базой для развития нового поколения биоэнергетики. Как распорядиться этим правом? tverlife.ru беседует с заместителем губернатора Анатолием Боченковым.
Мы имеем историческое право стать базой для развития нового поколения биоэнергетики.
Как этим правом распорядимся?
- Еще в конце минувшего года в самых разных аспектах и на самых разных уровнях заговорили о тверском форуме по торфу. Приезжавшая в начале года финская делегация, прощаясь, просила обязательно выслать приглашение. Так что же это за событие, стать участниками которого мечтают многие? И когда оно состоится? И почему в Твери? Об этом мы беседуем с заместителем губернатора Анатолием Боченковым.
– Проведение в Твери форума по торфу намечено на 27–28 апреля, – сообщил Анатолий Боченков. – Форум выходит на уровень международного. Сейчас будем составлять список участников и, конечно, пригласим финнов, будут Белоруссия, Литва, Латвия – все страны, где есть залежи торфа и наблюдается интерес к его разработкам, к использованию альтернативных видов топлива, развитию биоэнергетики. Эта тема сейчас достаточно широко обсуждается, тем более в связи с резким подорожанием нефти и газа.
– Предстоящий форум будет завершающим штрихом огромной подготовительной работы. На какой «кухне» и как он готовится?
– Мы должны очень тщательно подготовиться к нему. Только тогда он даст тот эффект, ради которого задумывается. Уже создана рабочая группа, куда вошли представители нашей науки, департаментов администрации, области, Ассоциации менеджеров России, министерств топлива и энергетики, промышленности, производителей торфа, банков, которые участвуют в программе.
– Давайте подробнее расскажем о производителях – без них в решении торфяных проблем не продвинуться.
– Думаю, что и без них можно продвинуться. Самое главное, что необходимо сегодня сделать, – это доказать бизнесу, у которого есть деньги или который сегодня работает с энергетикой, что этим направлением выгодно заниматься.
– Но вот здесь я с вами не согласна. Если бы в Верхневолжье не было такого огромного количества торфяников и опыта их разработки, если бы тверские ученые не владели новейшими технологиями освоения этого богатства, то не было бы смысла заманивать сюда и бизнес – какой ему интерес приносить на эту территорию денежку?
– Если вы не согласны, то назовите предприятия, которые сегодня реально занимаются торфом. Их осталось всего четыре. Но это же не база. Если мы будем опираться только на них, то будем неубедительны. Интерес к этой теме в другом: мы должны показать потенциальные возможности для бизнеса заработать деньги. И при этом добиться эффекта в виде создания новых рабочих мест, целой отрасли торфяного машиностроения, обеспечения топливными ресурсами наших местных котельных, других сфер нашего ЖКХ, чтобы мы были абсолютно самодостаточны и самообеспечены. Зачем нам из других регионов завозить уголь, да еще не всегда хорошего качества? А мы покупаем его около 140 тысяч тонн только для наших муниципальных образований.
Поэтому нам необходимо заниматься торфом, залежей которого у нас более двух миллиардов тонн. И топить им котельные. На это может потребоваться примерно 200 тысяч тонн торфа (без учета ТЭЦ).
Торф – это экология. При сгорании он дает золу, которая может быть использована для подкормки растений. Сельскому хозяйству области уже сегодня нужно около полутора миллионов тонн этого природного удобрения. Наш аграрный сектор может стать наиболее крупным и массовым потребителем торфа.
Еще надо понимать, что сегодня торф – это экспортная составляющая. Его в качестве топлива готовы закупать несколько государств, в том числе Болгария, Финляндия, Польша, Германия. А если из торфа еще будем делать пеллеты, которые обеспечивают возможность автоматизировать процесс подачи топлива в котельные, то Запад выстроится к нам в очередь за их покупкой. О ценности торфа знают даже в Арабских Эмиратах.
По существу, большинство уже поняло, что торф – это крайне интересная позиция. И она в буквальном смысле под нами: это единственное полезное ископаемое, которым может гордиться наша область. И раньше торфоразработки у нас шли полным ходом, было несколько десятков торфодобывающих предприятий. Причем градообразующих в моногородах и поселках. Поэтому сейчас идет речь о возрождении, реанимировании целой отрасли, как таковой. И другого такого масштабного проекта у нас нет.
Да, придет «Хитачи», но у нас есть и свое машиностроение. Это добавка – хорошая, высокотехнологичная. Мы будем учиться вести производство? Да. А в торфе мы будем пионерами. Так исторически сложилось, и мы имеем это историческое право стать базой для передовых разработок, новых технологий. У нас кроме крупномасштабных запасов торфа сохранилась и развивается целая научная школа со времен торфяного института, преобразовавшегося потом в политех, а теперь в Тверской государственный технический университет. Четыре кафедры занимаются торфом, около тридцати докторов и кандидатов наук. Каждый год готовится примерно 70–75 специалистов. У нас еще живы и работают в разных отраслях люди, которые умели и умеют добывать торф. А теперь число этих людей может умножиться благодаря созданию двух-трех тысяч рабочих мест.
– Потенциал поистине замечательный. А как мы реализовываем свои возможности? Как мы пользуемся своим историческим правом?
– Никак. Причем уже на протяжении 25 лет. Торфяная промышленность прекратила существование не только потому, что плохо хозяйствовали, а потому, что был сделан крен на дешевый газ. Рванули вперед с газификацией, но и цены на газ рванули, и сегодня он стоит уже намного больше.
И еще: мы сегодня не можем довести трубу до каждой деревни. Вернее, можем, но газ будет такой дорогой, что его просто никто не купит. А отопление, обеспечение населения теплом – это еще и социальная миссия государства, органов власти. И здесь торф лучше, чем что-либо другое, может быть использован, тем более в маленькой деревенской, поселковой, может быть, даже в квартальной муниципальной котельной в городе.
20% энергетики Финляндии – это торф, у нас ноль-ноль-дым. Пока.
Потом еще надо учитывать транспортные расходы. Если уголь везем из Кузбасса, то торф – в своих болотах. А при увеличении транспортной составляющей будет повышаться и цена угля. С торфом совсем другая ситуация. Доказано, что при развозке в радиусе до ста километров он крайне выгоден. Доказано и другое: теплотворная способность торфа, приготовленного в качестве брикетов, по существу почти сравнивается с углем. Но если угольные отходы – это лишние проблемы, то торфяная зола замечательно хороша для удобрения земли.
Если к плюсам экологически чистого топлива добавить плюсами налоги на доходы предприятий, на заработную плату, мы получим значительное пополнение статей областного бюджета.
– Мы можем одно, другое, третье, у нас есть замечательные научные кадры, защищенные инвестиционные проекты, а чувствуется ли отдача? Плоды-то уже пожинаем?
– Но так же нельзя: сегодня только начинаем, а завтра подавай результат. На остановку хватит года, а возобновление требует времени во много раз больше. Таковы практика и опыт.
– Начали далеко не сегодня: вы сами говорили об исторических корнях, о наличии хорошей базы.
– Все на полке пылилось. Подтолкнули ситуацию прошлогодние пожары. Но сегодня без бизнеса эту отрасль не реанимировать. Государство бизнесом не может заниматься, это не его функция. Государство может создать условия. А когда крупный бизнес увидел, что ему интересно вкладывать сюда деньги…
– А бизнес уже увидел? И есть предложения?
– Есть не предложения, а крупные структуры, которые сегодня готовы заниматься этим делом. Это структуры Якобошвили, Потанина – фигуры знаковые, которые понимают, что торф – это интересно, и они идут в область для развития на его базе своего бизнеса. Они видят, что происходит с газом, «коммуналкой», энергетикой в целом. Раньше и Запад не столько обращал внимания на биотопливо, как сейчас, раньше ему была нужна только наша газовая труба. А сегодня, когда газ так сильно подорожал, они понимают, что им выгодно, а что – нет. И потому говорят: мы будем лучше покупать у вас торф. Бизнес, видя такие перспективы, и планирует заниматься на нашей базе торфом.
– А планируют – на какой стадии: на уровне намерений, переговоров, конкретных предложений или даже соглашения подписываются?
– Соглашение готовится со структурой Потанина. Ведь крупный бизнес от малого отличается чем? Тем, что предварительно очень долго и скрупулезно считает. Потому что не рубль будет вкладывать, а миллионы, миллиарды. Проводят консультации, подбирают технологии – это же новое для бизнеса направление. От нашего желания здесь зависит очень многое, но не все. Мы предлагаем условия, помощь: они вкладывают инвестиции, а мы рассматриваем возможности частичного уменьшения налога на прибыль, на имущество, сокращение процентной ставки. Мы готовим предложения по рынку сбыта: это село, коммунальное хозяйство и так далее. И вообще речь идет не о двух-трех заводиках – мы говорим о больших масштабах. И, придя сюда, тот же Потанин не будет топтаться вокруг малого, а построит несколько крупных заводов, возможно, свою ТЭЦ. Но это делается по другой схеме, нежели сегодня сказал, завтра начал строить.
– Анатолий Алексеевич, ведь, согласитесь, сколько бы мы ни знали о пользе торфа, но многие годы он был задвинут на периферию внимания. Что именно все-таки заставило повернуться к нему лицом, сдвинуть торфяную проблему с мертвой точки?
– Просто каждому овощу свое время. А сейчас время пришло, и мы стали заниматься этой темой серьезно. Когда я рассказал о ней губернатору, то получил от него полную поддержку. Его заинтересовали и новые рабочие места, и возможность уменьшить зависимость энергетики от сторонних поставщиков, в том числе от Газпрома, угольщиков, возможность стать региону в этом вопросе самодостаточным, независимым. Но, как я думаю, окончательное решение по большому счету заниматься торфом он принял, когда случились пожары. Когда летом начинает гореть торф – это катастрофа. Идея затапливать их, да еще за бешеные деньги, показалась абсурдной. «Их надо разрабатывать, – пришел к выводу Зеленин. – Если на торфяниках будет хозяин, то там пожара не будет, потому что он примет все меры, чтобы огня не допустить или погасить его вовремя». Мы сделали пилотный проект по разработке и использованию торфа и представили его в Сочи. И с этого момента дело закрутилось. С экспозицией познакомился Владимир Владимирович Путин, ему подробно доложили о наших планах, и они нашли понимание. Это стало еще одним толчком к активизации работы.
– Что это за проект? Расскажите, пожалуйста, подробнее.
– Это был проект завода, который уже построен и работает в селе Ильинское Кимрского района, и возглавляет его генеральный директор Тверской топливно-энергетической компании Владимир Ильич Никитин. Предприятие уже обеспечивает топливом несколько котельных, но главное – там идет отработка новых технологий, чтобы построить еще несколько заводов. Сейчас выбирают площадки, предусматривая, чтобы рядом был рынок сбыта продукции.
А началось все с того, что администрацией Тверской области совместно с Министерством энергетики РФ, банком «Глобэкс Капитал», ООО «Группа СИНТЕЗ» и ЗАО «Тверская топливно-энергетическая компания» было подписано соглашение о сотрудничестве. Этот союз бизнеса и органов государственной власти был создан для того, чтобы активно развивать малую и среднюю биоэнергетику на основе торфа, внедрять новые технологии его добычи и переработки. Но остались вопросы.
– Какие?
– Законодательного плана. Сегодня согласно закону о лесном фонде торфяники считаются лесом. А это не одно и то же, но в это неточное определение упирается очень многое.
– Даже возобновление лесов и болот по законам природы не одно и то же.
– Конечно. А далее – коммерческое неравенство: аренда лесов рассчитывается на рубли, торфяники – на копейки. Торфяники брать в аренду невыгодно из-за высокой арендной платы, как за лес. Значит, надо вносить в законодательство поправки. Если говорить о развитии частно-государственного партнерства, то тоже необходимо отрабатывать эти правоотношения в законодательном плане.
Тем не менее мы вошли в пилотный проект. Часть представителей администрации области, и я в том числе, вошла в различные организационные структуры при Минтопэнерго РФ. Я, например, стал членом координационного комитета по топливу. Это позволяет нам держать руку на пульсе событий, быть в курсе всех решений и предлагать свои, выступать с законодательными инициативами. Это, в частности, и позволило нам предложить созвать на базе нашей области международную конференцию по торфу, учитывая, что являемся крупными собственниками запасов торфа, что имеем замечательнейшую научную базу. Кроме этого, мы предлагаем совместно с МЧС отрабатывать технологию тушения пожаров. И глава МЧС Сергей Шойгу с нашим предложением согласился.
Таким образом, только комплексный подход со стороны министерств природных ресурсов, энергетики, промышленности и торговли, Минрегионразвития, потому что в сфере его интересов малая энергетика, котельные, коммунальное хозяйство городов и районов, позволил нам говорить о необходимости проведения такой конференции, или форума – как чаще называют. Суть не меняется.
Уже готовимся. Вся торфяная наука – и наша в том числе – будет здесь. Все производители, все практики России – тоже. Мы постараемся показать образцы техники, которую собираемся делать. Возможно, и финская техника будет. Но что она по сути? Это финская техника, придуманная в политехническом институте города Твери. Купленная за копейки, запатентованная, и теперь нам предлагают приобрести патенты за сотни тысяч евро. А ведь это наши разработки.
– Были бы. Да сплыли. За границей к нашим умным разработкам относятся с большим уважением, нежели в родном отечестве. Нам еще предстоит покупать китайский или японский медицинский инструмент, патенты на который, не востребованные на родине, купили прозорливые восточные соседи, и много еще чего.
– Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Поэтому предстоящий форум готовится очень серьезно: мы хотим показать свои потенциальные возможности, наработки, чтобы их можно было запустить в производство, в дело. И в то же время не напугать бизнес сложным вхождением в рынок. Мы должны показать климат наибольшего благоприятствования. Что получаем взамен? Новые рабочие места. Технический университет – новый виток развития, востребованность их инженерных и технологических кадров и разработок. Регион получает возможность перевести котельные на экономичное, экологически чистое топливо. Мы не будем зависеть от колебаний и повышений цен на газ и другие виды топлива. У нас, кстати, есть даже предложения построить на территории области тепловые электростанции на базе торфа. Ведь нынешняя энергетика, расположенная в регионе, не имеет никакого отношения к области. Мы сегодня производим электричества раза в четыре больше, чем потребляем. Но на цене электроэнергии для местных потребителей это нисколько не сказывается. Значит, надо идти по пути альтернативного варианта и запускать малые электростанции на биотопливе, которые будут работать на нас. Совсем другая будет цена электричества и тепла.
Да, торф лежит на поверхности. Почему не берем? Не брали. Но думаю, что мы выйдем из ситуации. Торф – это хороший септик, абсорбент для очистки от загрязнений мазутом и нефтью. Торф – это медицина, парфюмерия, строительные материалы. А по большому счету, думаю, мы даже по-настоящему еще не знаем всех сфер применения торфа.
И наша задача прежде всего в том, чтобы создать условия вхождения на рынок торфа как можно проще.
Справка
В Тверском регионе торф является основным природным ископаемым. Общая емкость 2784 известных торфяных месторождений превышает 2 миллиарда тонн – фантастическая цифра! В отличие от нефти и газа торф – ресурс возобновляемый. Ежегодный прирост запасов торфа в Тверской области оценивается специалистами в 350 тысяч тонн.
Недра Верхневолжья также богаты сапропелем. Прогнозные запасы донных отложений в озерах региона оцениваются в 4 млрд. куб. метров. Специалисты считают, что под торфяниками залежи сапропеля достигают объема 600 млн. куб. метров, из них 100 млн. кубов – на действующих и перспективных к разработке торфяных месторождениях.
Ежегодная добыча торфа в настоящее время не превышает 100 тысяч тонн, хотя 30–40 лет назад она достигала нескольких миллионов.
Проблема рационального использования торфа актуальна в целом для России, а также для Тверской области. Грамотное использование торфяных болот – одна из приоритетных задач. В администрации Тверской области в качестве основного избран путь рационального освоения природных богатств в русле общенациональных задач модернизации и повышения энергоэффективности. Проект развития биоэнергетики губернатор Дмитрий Зеленин курирует лично, считая, что крайне важен для экономики области. Есть и положительный опыт, и конкретные результаты.
Разрабатывается программа развития малой и средней биоэнергетики на основе торфа для нужд промышленной и жилищно-коммунальной сферы.
Тверские ученые представляют новые проекты применения торфа. При грантовой поддержке образовательные учреждения внедряют программы по подготовке пожарных и специалистов торфяного дела.
Ведется работа, направленная на предупреждение и ликвидацию природных пожаров на территории Тверской области, с использованием как собственного опыта, так и опыта зарубежных коллег. В сентябре 2010 года на региональном этапе проекта «Единой России» «IT-прорыв» был представлен проект Павла Сизикова «Разработка беспроводной вычислительной сети для обнаружения очагов лесных пожаров и управления процессом их тушения». Этот проект сейчас пытаются реализовать на территории Конаковского района, а при успешной апробации – и на территории всей области.
Использование торфа, его переработка и вовлечение новых технологий в экономику области позволят создать новые рабочие места, сдержать рост цен на коммунальные услуги за счет перехода на биотопливо на основе торфа. По мнению специалистов, его использование позитивно скажется и на экологии региона.
Центральное место в изучении торфа и методов его использования принадлежит Тверскому государственному техническому университету, который занимается этими вопросами с 1922 года. В Твери лучшая в России научная база и лучшая база подготовки специалистов.
Торфяное сырье уникально тем, что из него может быть получено около 70 видов продукции самого различного назначения. Сегодня торф используют в сельском хозяйстве и животноводстве, медицине, биохимии и энергетике. Развитие современных производственных технологий позволяет получать очень плодородные грунты для выращивания пищевых растений, удобрения, стимуляторы роста растений, изоляционные и упаковочные материалы, активированный уголь, графит и тому подобное.
Основными и стратегически важными для экономики России являются топливо, сельскохозяйственные грунты и удобрения, строительные материалы, продукция природоохранного назначения, косметические и медицинские препараты.
Немалую поддержку тверским разработкам оказывают Минтопэнерго, Государственная дума, Международный комитет по торфу.